— Я… Я…

— Не дави на девчушку, Макс, — добродушно прогудел Камнев. — Набросился аки коршун. Первое, второе, третье!

— Она не девчушка, — отрезал я, — а управляющий ресторации «Гедонист»! Вера, тебе сколько лет?

— Шестнадцать, — едва слышно прошептала девушка.

— В самый раз, — я и глазом не моргнул. — Ну так что, ты согласна?

— С-согласна, — Вера аж зажмурилась, не веря в происходящее.

— С этим разобрались, — усмехнулся я. — Поехали дальше. На, это тебе, — я протянул ей ключи от только что полученного домика. — Теперь это твой дом.

— Но он же…

— Теперь. Это. Твой. Дом, — с нажимом произнеся я. — Дмитрий, выделим пару бойцов для защиты?

— Конечно, — кивнул Камнев. — Можно вообще Анну с Ариной на время подселить. Ну или только Анну. За Арину, сам понимаешь, побаиваюсь.

Я понимал. Столичному филиалу инквизиции очень не понравилось, что Амазонка «устраивает оргии в самом сердце столицы». Бред и ложь, но сторонники инквизиции верили каждому её слову.

Но помимо официальной версии, по городу ходили слухи, что инквизиторам и испанскому консульству очень не понравилось исчезновение посла-Инквизитора и его охраны.

Доказательств у них не было, но все сходились в мысли, что за смертью посла стоит еретичка-амазонка.

Что, к слову, было недалеко от истины.

Ну и самое главное, по моей информации, на следующей неделе планировался массовый рейд в Колизей.

Инквизиторы и их приспешники хотели ни много ни мало, сжечь Арину у меня же на площади.

Наглость несусветная, но я… согласился.

Точнее не я, а Степан, через которого и проходили переговоры. За право сожжения амазонки на арене, Инквизиторы заплатили аванс — пятьдесят тысяч золотом, а вторую часть они должны были передать в следующую пятницу.

Степан, конечно, поупирался для виду, отговариваясь тем, что амазонка шибко сильная, да к тому же приносит хорошую прибыль, но в конец концов сдался.

Я же в свою очередь надеялся, что они захватят с собой всех своих сторонников.

Очень уж мне хотелось сначала посмотреть, как инквизиторы будут реализовывать свое «право на сожжение амазонки», а потом окончательно решить «инквизиторский» вопрос.

Камнев, к слову, об этой сделке не знал.

И не потому, что я ему не доверял. В Дмитрии-то я как раз был уверен на все сто. То ли дело Степа…

Я не ждал от него предательства или удара в спину, но проверить, расскажет ли он Камневу о сделке с инквизиторами было очень даже интересно.

Не расскажет, несмотря на их дружбу, отлично, можно будет повысить Степин уровень допуска. Расскажет, что ж, сделаю соответствующие выводы.

— Не отвлекайся, Макс, — голос Виша вырвал меня из раздумий. — Ты уже своими паузами людей пугаешь.

— Прошу прощения, — тут же сориентировался я. — Задумался. Так на чем мы остановились? Анна пока поживёт с Верой и её мамой?

— Вы знаете? — глаза девушки вновь превратились в ярко-синие озерца. — Про маму?

— Знаю, — кивнул я, — Кстати, завтра к вам придет лекарь. Посмотрит, что можно сделать.

— Ваше Сиятельство…

Вера попыталась упасть на колени, но Дмитрий, который сидел ближе всех, ловко подхватил её под локоток.

— Не надо, девочка. Макс такого не любит.

— Ваше Сиятельство, — от волнения девушка начала хватать воздух ртом. — Я вам… Я для вас…

— Просто займись тем, что умеешь лучше всего, Вера, — мягко произнес я. — Как только «Гедонист» станет лучшей ресторацией Петербурга, считай, мы в расчете.

— Я Вас не подведу, Ваше Сиятельство!

На лице сама собой появилась улыбка, и я молча кивнул. И кивнув, поймал на себе внимательный взгляд Мити.

Парень, заметив, что я на него посмотрел, приложил руку к груди, и у меня на сердце потеплело, а глаза снова начало щипать.

Митя со своими родными и друзьями и Вера, с больной матерью и с персоналом «Гедониста»…

Сколько их? Максимум человек пятнадцать, да и то в лучшем случае. И из этих пятнадцати лишь двое светятся благодарностью и счастьем. Митя и Вера.

— Думаешь о том, что счастье детей дороже всего на свете? — поинтересовался Виш.

«Думаю, в нашу ли пользу соотношение, Виш. Тридцать погибших беспризорников с одной стороны, а с другой…».

— Бери ношу по себе, Макс, — недовольно фыркнул Виш. — И чужие грехи на себя не принимай. Они сами выбрали тот путь, что полегче. Не ты ли мне говорил, что лучше плохо делать свое дело, чем хорошо, но чужое?

«Я, но…»

— Пора взрослеть, Макс, — вздохнул фамильяр. — Идти своим Путем, и нести ответ за себя, а не за других. Я помню про твою клятву, но не забывай, что первично.

«Ты прав, Виш, — кажется встреча с Митей и Верой позволила понять мне нечто важное, — ты снова прав…».

Счастье бесценно, и подчас сделать кого-то счастливым нам практически ничего не стоит. Но для того, чтобы иметь силы и внутреннюю энергию на помощь другим, необходимо оставаться верным самому себе.

Продолжая двигаться по выбранному тобой Пути и с открытым забралом встречая все сложности и неприятности.

А ведь я, как раз, недавно сбежал от одной такой сложности. Точнее от двух.

Сегодня уже поздно что-то делать, да и в подвале меня ждет одно незаконченное дело, а вот завтра…

— Иван, поставь на утро встречу с Ангелиной Уваровой и Марией Новиковой. А сейчас, всем баиньки! Вера, поможешь разместить ребят? — я кивнул в сторону Митиного стола.

— Конечно, Ваше Сиятельство.

— В таком случае, всем отбой. А мы с тобой, — я посмотрел на Камнева, — берем Серегу и идём в подвал. Я не усну, пока не узнаю, кто стоит за всем этим… беспределом.

*Здесь Макс вспоминает великого советского педагога Антона Семеновича Макаренко, и его книгу «Педагогическая поэма».

Глава 11

В самом допросе я не участвовал, хватало Сергея и Дмитрия.

Если по началу пленники пытались что-то из себя строить и угрожать всеми мыслимыми и немыслимыми карами, то спустя каких-то пару минут запели соловьями.

И пропели они почти до самого утра.

Я же, глядя на то, как Рогов разговаривает наших «гостей», понял, что никогда не смогу сделать ничего подобного.

И дело было не в пытках, а в психологизме и настрое Сергея.

Он прочитывал человека как книгу и давил на больные места. Например, здоровяку он пригрозил лишением стоп и кистей, отчего последний задрожал, словно осиновый лист.

Ну а поскольку допрос здоровяка и аристократа с усиками проходил в разных помещениях, Серега точно знал, когда ему врут, а когда говорят правду.

В итоге мы узнали много чего интересного.

Для начала — молодёжные банды появились в парке не случайно.

Более того, большинство банд управлялись опытными Воинами, которые, какое совпадение имели связь с одним из дворянских родов.

Изначально я подумал на Уваровых, ведь парк мне подарил сам Виктор Николаевич, но к концу беседы все встало на свои места.

Нет без Уваровых там не обошлось, но все оказалось намного сложнее.

Как мы уже знали, покойный Валерий Уваров, будучи главой младшей ветви, пытался подсидеть своего Виктора Николаевича.

Его ветвь контролировала не только Выборгскую губернию, но и ещё часть родовых активов, в том числе и в столице.

Официально парк считался заброшенным, а неофициально являлся базой для самого лучшего инструмента влияния — молодежных банд.

Ну а поскольку самому этим заниматься было невместно, а надежды на родственников, как я понял, не было, то Валерий делегировал часть задач своим давним союзникам — роду Виноградовых.

Тем самым, которые разорили Крыловых.

И, как я понял, Виноградовы неофициально контролировали не только парк, но и сами молодежные банды, ну а сделки свои они проворачивали в трактире «Гедонист».

Возникал резонный вопрос, как здесь замешаны Новиковы?

Оказалось, что никак.

Да, управляющий служил роду Новиковых, но при этом прокручивал всевозможные мутные схемы с усатым представителем рода Виноградовых.